Безумные сказки Андрея Ангелова. 2021 год - Андрей Ангелов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лейтенант Гоголев третьим глотком опорожнил флягу.
— Да, брателло, инкассацию Михал Михалыча грохнули мои бойцы! — залихватски орал в трубу армеец. — Это стопроцентная инфа!.. Фамилии бойцов Клюев и Баев, и они…
Лейтенант Гоголев ощутил, что фляга пуста и вознамерился посостязаться с алюминием крепостью зубов. Прапорщик болтал с мафиозным братом ещё семь минут.
* * *
Спустя восемь минут прапорщик Андрюшкин — томясь — вернул лейтенанту Гоголеву его сотовый: из рук в руки.
— Братэлло звонил! Родной и близнец! — поделился восторгом Аристофан. — Сегодня вечером идём с ним в ресторан! Я ни разу не был в ресторане, представляете…
— Какого хрена он звонил на мою трубу!? — Гоголев чувствовал, что опьянение разбудило в нём физическое желание. Какое именно — бывший комполка боялся и подумать, так как уже не владел самообладанием. Точней, самообладание не владело им.
— Ну, знаете ли, товарищ подполковник…
— Не знаю, Аристофан! Не знаю… — Николай Николаевич постарался взять себя в руки. Но руки уже не слушались.
— Знаете! У меня нет мобилы, поскольку я нищий, — без смущения сказал прапорщик. — Вот я и дал ваш номер. Вдруг братэлло позвонит с важной просьбой, а вы позовёте меня. Это и случилось!..
Гоголев проблевался и ему стало легче. Настолько, что он смог произнести:
— Скажи повару, чтоб клал в суп лавровый суп. — Он упал на заблеванный пол и пополз из каптерки. У порога его догнал ликующий ответ прапорщика:
— Будет исполнено, товарищ подполковник!
18. О логике мафии
В кабинете по-прежнему находились двое. Михал Михалыч сосредоточенно сказал:
— Бомж признался, что рисунок Клюев понёс в храм, что рядом с Помойкой.
— Насущная задача ясна, — отозвался Нафаня. — Смотаться в церковь и забрать доску. Если святой отец будет мешать — грохнуть его! Разрешите только один вопрос?
Шеф молча кивнул. Взял из хьюмидора очередную сигару, понюхал и закурил.
— Что делать с трупами Жоры, Тимы и Люсьена? И надо ли искать мусоровозчика, и отбирать у него армейский автомат?
— Это два вопроса, а не один! — сообразил Михал Михалыч.
— Первый вопрос логически вытекает из второго! — не смутился Нафаня.
По темени босса пробежали две мысли:
— Трупы братвы пусть лежат там, где лежат. А армейским автоматом пусть владеет его новый владелец.
19. Явление Орхидеи-люба
Петровский парк города Москвы богат синими скамеечками и странными диалогами. Двое бомжей чапали между газонов, по извилистой бетонной дорожке. Некий худощавый очкарик встал со скамейки и преградил им дорогу. Убогий мужского пола отошёл в кустики, и очкарик остался наедине с женщиной.
— Я вижу, что ты любишь орхидеи, — без прелюдий заметил он.
— И чё дальше? — спросила конкретная Тома.
— Приходи к нам с Олесией. У нас ты всегда будешь накормлена и в тепле.
— А вы с Олесией — это кто? — недоверчиво перекрестилась Тома.
— Я — Орхидеи-люб! А Олесия — моя жена! — вдохновенно пропел очкарик. — И я вижу, что ты наш человек!
— Пойдём, певун, — без раздумий согласилась Тома. — Только погодим моего дружка, он отбежал на предмет посцать.
20. Вита и её папа
После церкви Клюев прямиком отправился к Вите. Всучил Ей букет полевых ромашек, а Она, поколебавшись, впустила парня в квартиру и проводила Его в гостиную.
— Я живу с папой! — строго констатировала пассия.
Парочка чинно опустилась на сиреневый диван.
— Я тебя сейчас глубоко возьму, Вита. А потом познакомлюсь с твоим папой. И мы будем вкусно обедать, — в глазах Клюева возник секс. Он лёг на сиреневый диван, и вознамерился лечь Виту. Однако девушка дала любовнику пощёчину:
— Ты обещал прийти вчера! Я и папа очень беспокоились! Вдруг ты мне изменил!
— У тебя необыкновенно заботливый папа, — несколько удивился Клюев.
— Я — его единственная дочь. А от тебя воняет мусором! Ты ночевал на помойке?
— Да, на Главной Столичной Помойке.
— Зачем? И с кем?
— Я спасал от Мафии старинную икону. Мне был Знак.
Вита подобрела и немного подумала:
— Ты спас икону?
Солдатик ответил ностальгическим кивком.
Ромашки с любопытством наблюдали за парочкой из столовой вазы.
— Папа будет скоро! — строго поднялась Вита с сиреневого дивана. — Сейчас пообедаем, за столом всё и обговорим.
Спустя 30 минут.
Возле сиреневого дивана появился обеденный стол под парадной скатертью в кружевных розочках. Посреди стола находился обед: бутылка «Пунша», миска овощного салатика и тазик с котлетами; также пустые приборы — три тарелки и три ножа. Бокалов тоже три. На диване грел задницу мелкий самец, лет тридцати на вид.
Вита раскладывала вилки. В какой-то момент она строго улыбнулась:
— Наш мальчик помылся!
Чистый Клюев возник на пороге гостиной и стал растерянно переминаться. Самец вскочил с дивана, подбежал к Клюеву, насильно ему пожал руку, а затем насильно потряс:
— Привет, чувак! Наконец-то пожаловал. Между нами разговоры только о тебе!
— Здравствуй… Тебя как зовут?.. — Клюев сделал попытку улыбнуться.
— Молоток, чувак! Сразу на «ты» — это круто и здорово! А то дочурка приводила разных лохов — выкающих, сюсюкающих. Я — папа!
— Фиу! Ты похож на старшего брата, — честно изумился дезертир.
Отец закончил рукотрясение и шлёпнул Клюеву по загривку. Вита удовлетворённо кивнула.
— Секрет моей молодости в каждодневном сексе, чувачок! — похабно проржался папа. — Падай на стул. Чпокнетесь с дочкой сразу после обеда — так я решил.
Клюев сделал вид, что моложавый тятька не сумасшедший чудак и загрузил себя на стул. Когда не знаешь, как себя вести, — то лучше наблюдай и терпи неприятности. Есть, конечно, и другой вариант — радикальный, но дезертир предпочёл пока не шуметь… тем паче, что и армейского автомата у него больше не было.
Родственная парочка присела на сиреневый диван — напротив будущего мужа и зятя.
Папочка утянул себе три котлеты и передал ложку Вите:
— Ложь себе, дочурка.
— Ложат экстременты, папа. А еду кладут, — строго засмеялась девушка.
— Прогнал, мой сладкий разум! — смущенно покаялся отец.
Клюев выпил стакан пунша, проглотил его вместе со стаканом. Помогло, но не очень.
— Мальчик наш. Давай твою тарелку, накладу котлет, — нежно предложила Вита.
— Не стесняйся, чувак! Чтобы член стоял крепче — надо жрать больше мясца! — похабно осклабился папа.
Клюев всё же осознал, что овечья шкура ему не к лицу. Сказал грозно:
— Слышь, папа. Член у меня стоит без котлет, и его крепость — не твоё дело!
Отец и дочь переглянулись.
— Ах, оставьте никчемный спор, — манерно попросила Вита. Она наполнила Клюевскую тарелку тремя котлетами, а сама приникла к миске с овощным салатиком.
Спустя 29 минут.
— Возьми меня, мой мальчик! — простонала Вита, лёжа обнажённой на широкой двуспальной кровати, в «Комнате для секса». Девушка простёрла белые ручки к Клюеву.
— Где он? — любовник искал папу, вышагивая у кровати.
— О нём не думай! — Вита стянула с парня трусы.
— Окей, — расслабился Клюев, приготовившись к наслаждению.
В «Комнату для секса» резко вбежал и метко прыгнул на постель абсолютно голый папа.
— Падай, чувачок, с нами! Падай и получи удовольствие! — он основательно помял Виту, вызвав у неё сладострастный стон.
Дочурка положила белую ручку на торчащий папин болт и нетерпеливо взбрыкнула в сторону Клюева:
— Пристань ко мне, мой мальчик! Я вся теку!
— Это дивный ручей! Нет, чарующая речушка! Ёпт, водопад Ниагара! — зазывающе закричал папочка, по мере реплик изучая пальцами и носом междуножие дочки. — Ты этому — причина, чувачок! Налетай, пока горячо и не остыло!
Клюев с досадой оделся и ушёл нах, на глазах у сладкой парочки. Все слова умерли в завядшем сердце.
— Папа, ну почему я такая несчастная! — закапризничала Вита. — Уже третий мальчик меня бросает. Мне двадцать лет и я хочу крепкую семью!
Отец с сочувствием обнял дочь и крепко поцеловал в губы.
— Отлюби меня как взрослую, папа! — хныкнула Вита. — Я так в этом нуждаюсь!..
21. Встреча с нищим
Клюев выбежал из подъезда,
